С разницей буквально в несколько дней сразу две блистательные артистки Бийского драматического театра отметили юбилейные дни рождения.
Инга Вороновская и Надежда Калинина рассказали нашему изданию о сложностях профессии, бийских зрителях и любимых спектаклях.
Надежда Калинина:
— Сколько себя помню, всегда в спектаклях детских участвовала. И потом даже не думала, что может быть по‑другому, что у меня может быть другая профессия. Театр — это ведь интересно, это удивительный мир. Это трансформации, перемещения — такая своеобразная машина времени. В девичестве особенно хотелось то в одной эпохе пожить, то в другой. И театр дает эту возможность.
Инга Вороновская:
— А еще театр дает возможность быть разной. Правда, это я для себя сформулировала уже спустя годы. Недавно прочла интересную мысль, что есть артисты, которые не могут не играть, они родились артистами. А есть вторая категория. Это те, кто стал артистом, потому что так сложилось. Я себя отношу ко вторым. Выбор моей профессии — стечение обстоятельств. „Угораздило“ родиться в актерской семье (родители Александр Николаевич и заслуженная артистка РФ Светлана Тимофеевна Елизаровы. — Прим. ред.). Я выросла в театре. И с Надеждой Сергеевной мы знакомы уже много лет, еще с моего родного города Балашова Саратовской области, где встретились мои родители.
Надежда Калинина:
— Да и в Бийск я попала благодаря родителям Инги. В Балашове мы работали с ними вместе в театре. А когда они перебрались сюда, и меня позвали к себе. Так мы и не расставались больше. Сейчас мне очень нравится, каким стал театр. И красивый, и оформленный, и здание такое. Дух есть. И даже мысли его поменять на какой‑то другой не возникало. Мы с Бийским театром связаны уже 45 лет. Теперь Бийск — это моя родина, здесь все свое, родное. И нынешний размер зала оптимальный. Когда было 700 мест, было очень тяжело. Это унизительно — играть на пустые кресла. Для театра вообще очень важен зритель. Мы ведь как сосуды, которые снабжают друг друга, со зрителем, как мячик: я — тебе, ты — мне.
Инга Вороновская:
— Я иногда люблю смотреть за залом, когда нахожусь за кулисами. Как смотрят спектакль, как реагируют, как принимают. Всегда важно получать обратную связь. Кстати, людей, которые благодарят при встрече, в городе гораздо больше, чем тех, кто оставляет записи в книге отзывов.
Надежда Калинина:
— Наши зрители очень хорошие. Воспитанные, культурные. Даже дети. Это еще специфика зала делает свое дело: небольшой, каждого видно. Небольшие залы — это всегда „глаза в глаза“. Отличные зрители в Бийске, приветствуют стоя, принимают тепло. Всегда уважительно относятся к нашему труду, независимо от того, по вкусу пришелся спектакль или нет. А спектакли ведь разные.
Инга Вороновская с супругом Михаилом в спектакле „Банкрот“
Инга Вороновская:
— Спектакли разные не только по тому, как воспринимает его зритель, но и по нашим актерским ресурсам. „Хануму“ называю „спектакль-фитнес“. Он требует серьезной физической подготовки, иногда к финалу начинают заканчиваться силы. Но после „ Отеля двух миров “ устаю так же. А все дело в том, что задача режиссера для меня в этой роли — не выдавать эмоций, все должно остаться внутри. А я ведь живой человек, без эмоций никак, вот и выходит, что весь спектакль себя „корябаешь“ изнутри. Честно сказать, все спектакли и роли сложные. Когда ты знакомишься с персонажем, сначала ведь совсем не знаешь, с какой стороны к нему подойти. Иной раз не понимаешь, почему именно ты в этой роли. С годами пришло сравнение, что работа над ролью — это как компьютерная игра: один за одним проходишь разные уровни. Но в отличие от игры работа над ролью никогда не заканчивается.
Надежда Калинина:
— Часто вспоминаю случай из спектакля „Майя“. Ставил его режиссер Шабалин. Интересный спектакль, очень необычно решен. Моя героиня Майя в конце постановки гибнет от пули. Раздается выстрел, я падаю на пенек, который растет, поднимая меня ввысь, в колосники, и там я читаю прощальный монолог. И вот во время очередного показа подходит время выстрела, но его не происходит: стартовый пистолет не срабатывает. Пришлось импровизировать и погибать от сердечного приступа. „Ах, сердце, сердце!“ — и многозначительно падаю. А дальше уже все по плану: пенек и финальный монолог. Зрители бы и не заподозрили ничего, но один из актеров на поклоне раскрыл секрет: „Дорогие зрители, а ведь Майю должны были застрелить, у нас просто пистолет не сработал“. Может быть, еще из‑за таких случаев постановки переходят в разряд любимых.
Инга Вороновская:
— Еще они любимы оттого, что в любви рождаются. За столько лет возникло понимание, что как спектакль делается, так эта роль потом и будет жить. Если это делается в любви и согласии, в творческом поиске — это прекрасно. Например, первый спектакль Сергея Александровича Бобровского в Бийске „Игра любви и случая“. Там и Миша (Михаил Вороновский — супруг Инги, артист, с 2008 года занимал пост главного режиссера БДТ, ушел из жизни в октябре 2021 года. — Прим. ред.) был занят, и я. Сергей Александрович поразил нас своим уровнем, в такие моменты понимаешь, что еще многого не умеешь, но возникает огромное желание все это постичь, в этом участвовать. Это тот случай, когда приходишь на работу не потому, что надо, а когда хочется еще и еще. Планка была высоченная.
Но бывает, что не складываются отношения на площадке по разным причинам. Например, режиссер сам не знает, чего хочет от актера. Тогда возникает недопонимание. А понять необходимо. И все отражается на спектакле, на роли. Это не значит, что постановка будет плохой или не понравится зрителю, совсем нет. Просто актером спектакль будет восприниматься иначе, и существовать в нем будет некомфортно. Такого, кстати, никогда не происходило со спектаклями Бобровского. Он всегда дает задачу для тебя, которую ты должен выполнить. И это сразу азарт — как это сделать, воплотить. Получается совместный труд. C Вороновским как с режиссером было сложнее, как ни странно. Он считал, что мне объяснять ничего не нужно — я и так все понимаю. И я понимала в конце концов. Во многом интуитивно. Есть мнение, что сложно жить и работать вместе. Возможно. Нам было нетрудно. Во-первых, потому что мы не говорили сутками напролет о театре. Мы обычные люди. Пришли домой, и у каждого свои интересы. Михаил был человеком разносторонним, с золотыми руками. Он много что делал сам. Мне не было сложно с ним, думаю, ему со мной тоже. Мы прожили вместе 24 года, были партнерами на сцене. Я всегда им гордилась, всегда была на его стороне. Он был талантлив бесконечно. Я не попросила у него как у режиссера ни одной роли. Если была нужна, то шла не задумываясь. Миша привлек меня и к работе помощника режиссера, который отвечает за все, за весь спектакль, за каждый угол сценического пространства. Режиссер делает спектакль, отдает в прокат, а помощник режиссера уже ведет его. Вообще все профессии в театре интересны. Зритель ведь видит только артистов, а есть еще костюмеры, художники, реквизиторы, парикмахеры, монтировщики, осветители, звукооператоры и многие другие. И это команда. Результат зависит от каждого. Если наш спектакль рождает в человеке эмоцию, отклик, значит, мы нужны, значит, мы все делаем правильно. Здорово, что мама до сих пор на сцене, в этой команде, и мой сын Мирон тоже. Он пианист по образованию. Сейчас ведет спектакли в качестве звукооператора. Мне приятно осознавать, что сын работает честно, старается выполнить все указания режиссера. Я им горжусь, он талантливый. Решит ли он пойти в артисты, не знаю, но в любом случае это будет его выбор.
Надежда Калинина:
— Моя дочь тоже связала судьбу с театром. Правда, с кукольным. И муж у меня в театре (Надежда Сергеевна замужем за артистом БДТ Олегом Клячевым. — Прим. ред.) — театральная у нас семья. Хотела ли я для дочери другую стезю? Да, очень сильно. Но так получилось. Я понимаю, насколько эмоционально затратной бывает работа на сцене. Правда, актеры в этом плане хитрые. Вот случается в жизни ситуация, вызывает эмоцию, и она откладывается где‑то, запоминается. А потом в нужный момент проявляется в постановке. Было в жизни больно — и на сцене потом тоже будет больно, ведь помнишь, как это было, уже переживал. Но не надо путать человека и роль. Я человек, личность и, воплощая персонажа, остаюсь собой. Это брехтовская система (речь о системе, которая подразумевает „дистанцирование“ актера от создаваемого им образа. — Прим. ред.). Когда на нее переходишь, эмоционального выгорания нет. Старше становишься, уже свои секреты появляются, как оставаться всегда наполненным, плюс ролей становится меньше. Теперь молодые пусть выгорают (смеется).
Надежда Калинина уже 40 лет „служит“ БДТ
Инга Вороновская:
— Научиться всегда быть „в ресурсе“ можно. Это тоже своего рода тренировка. Уже привычный ритм. Я не могу себе позволить взять паузу и уехать в горы, например. Только в отпуске. Театр — это производство и остановиться просто нельзя. Даже плохое самочувствие — не повод не выйти на сцену. Мы не бываем на больничных, такой подход не прибавляет здоровья, конечно. Изоляция с ковидом была для нас очень чувствительной, мы к такому совершенно не привыкли. А вообще мы обычные люди. Я очень домашняя: люблю свой дом, где каждый уголок сделан руками моего мужа, у меня кот и кошка, обыкновенная жизнь. Просто такая работа у меня — артистка драматического театра.
Ольга Малявина, директор БДТ:
— Каждая роль Инги Вороновской и Надежды Калининой всегда на уровне. Они очень многогранны, у них много образов. Если посчитать, сколько ролей в копилке каждой из этих артисток, то цифра будет весьма солидной. Они профессиональный ориентир для молодого поколения наших артистов и, конечно, искренняя любовь наших зрителей.
Артем Фоменко, артист, режиссер БДТ:
— Шанс поработать в той или иной ипостаси с Ингой и Надеждой Сергеевной мне выпадал частенько. Лет 6 назад меня назначили постановщиком сказки „Цветик-семицветик“, и среди артистов, с которыми предстояло работать, была Надежда Сергеевна. До сих пор в памяти чувство утробного страха: как же это я, салага, отработавший в театре всего два года, буду говорить Надежде Сергеевне, мастеру ремесла, артистке, чьей игрой я любовался, будучи школьником, что делать? Разумеется, что на первых репетициях меня знатно потряхивало, но страх мой оказался надуманным и раздутым собственным воображением. Готовность выполнять любые задачи, максимальная открытость к диалогу и поиску, умение быть заразительной и заряженной — все эти ее качества сделали работу наинтереснейшей.
Насчитал шестнадцать спектаклей, шестнадцать „партнерств“, шестнадцать прожитых и проживаемых сейчас жизней с Ингой. Так и на целую эпоху можно насчитать. Она любит книги (наша совместная страсть — „Властелин колец“), любит кошек (сам ярый „кошатник“), любит не сам уют, а его маленькие детали (перфекционизм — наше все), не любит излишней похвалы (всегда испытываешь некую неловкость: о тебе говорят хорошо, а ты о себе знаешь и менее хорошее), любит свою работу. С ней легко — на сцене, вне ее. Искренне надеюсь, наше партнерство в спектаклях еще состоится не один раз.
Надежда Калинина в спектакле „Не было ни гроша да вдруг алтын“
Анастасия Блюмская, артистка БДТ:
— Вспоминается спектакль „Месяц в деревне“, где Инга играла Наталью Петровну. Я могла бесконечно ее слушать и смотреть. На самые первые репетиции спектакля „Ханума“ она всегда приходила подготовленная. Это не просто знание текста, но и характер, пластика, все до мелочей. Режиссер лишь давал ей направление, в какую сторону двигаться. И она снова удивляла меня своей работой. Мне очень комфортно с ней на сцене.
Надежда Сергеевна — очень творческий человек с прекрасным чувством юмора, светлая и прекрасная. В „Очень простой истории“ ее героиня трогает меня больше всего. Она, как и ее героиня в постановке, большой души человек.
Елена Базанова, заместитель директора БДТ по АХЧ:
— Надежда Сергеевна — прекрасная актриса. Всегда яркая, задорная, интересная. На днях смотрела спектакль „Ночь перед Рождеством“ с ее участием. Получила колоссальное удовольствие. Хочется видеть ее на сцене чаще.
Дарья Меркулова, администратор БДТ:
Ингу и Надежду Сергеевну очень любят зрители. Часто сталкиваюсь с вопросами, играют ли они в новых постановках. Надежду Калинину особенно почитают и уважают театралы со стажем, помнят уже вышедшие из репертуара постановки с ее участием. Спектакли с участием Инги Вороновской всегда идут „на ура“, набирают полные залы. Я горда возможностью работать с такими прекрасными людьми.
Мария Сафронова, артистка БДТ:
— С Надеждой Сергеевной мне приходилось работать совсем немного. Так вышло, что мы заняты в разных спектаклях. Но мне всегда очень нравится наблюдать за тем, как она работает, с таким добрым юмором.
Про Ингу могу сказать, что это очень талантливая актриса, когда она в роли, ей всегда веришь. С Ингой всегда легко работать как с партнером. Она всегда поможет, подскажет, как лучше работать над своей ролью. Человек с юмором, с „остринкой“, открытая в общении и доброжелательная.
