Земляки
Неисправимый перфекционист
Автор:

Неисправимый перфекционист

Его жизнь похожа на удивительно яркие пазлы и вечный вызов себе: смелые студенческие авантюры в Америке, постоянная борьба за бизнес, поначалу приносящий одни убытки, неординарное хобби, которое требует огромной физической и душевной отдачи.

Зачем?! На этот вопрос и не только директор торгово-перерабатывающей компании „Алтай-Эко“, чемпион России по классическому бодибилдингу 2019 года Артем Андреев рассказывает в интервью „Деловому Бийску“.


АМЕРИКАНСКАЯ МЕЧТА VS ДОЛГ РОДИНЕ

— Артем, Ваш путь к собственному бизнесу был очень извилистым и то и дело норовил свернуть в Америку. Расскажите, как Вы туда попали и почему все же остались в России?

— В США я попал по программе обмена студентами на 4‑м курсе педуниверситета. Планировал остаться жить в Штатах — была хорошая перспектива профессионально заниматься футболом. Но судьба распорядилась по‑своему.

Так получилось, что за неделю до отъезда в Америку один из студентов нашей группы во время видеособеседования по скайпу несерьезно себя повел, в итоге всю группу лишили вида на работу. Но визы были уже открыты, и по условиям программы мы в любом случае должны были ехать. Так и полетели „дикарями“.

Изначально нас должны были отправить в Нью-Джерси работать спасателями в бассейнах. Но поскольку в этом нашей группе отказали и мы уже не были привязаны к какому‑то конкретному месту, решили освоиться в Нью-Йорке.

— Не было страшно без особого знания языка в иностранном мегаполисе?

— Скорее, было интересно. Найти жилье оказалось несложно: в аэропорту прилетающих встречают десятки людей с табличками, как на российских курортах. На аренде жилья там зарабатывают большие деньги: за лето в Нью-Йорк приезжает порядка 50 000 студентов со всего мира. Русскоязычный паренек дал нам телефон женщины, сдающей дома, и мы довольно быстро сняли для нашей компании из пятерых человек дом в Бруклине. А дальше — все сами по себе: у каждого было по тысяче долларов в кармане и полная свобода действий.

Если не брать во внимание менталитет американцев, в целом мне в Штатах понравилось, и я обрадовался, когда появился шанс зацепиться за счет футбола (до этого 10 лет играл в футбольной команде. — Прим. автора). Увидел, что по вечерам в парке собираются и играют в футбол мексиканцы, ямайцы, гватемальцы, и напросился к ним. Среди них оказался и парень из Украины. Мы познакомились, разговорились… Оказалось, что он состоит в футбольной команде местного колледжа и я тоже могу прийти туда на просмотр. Просмотр прошел успешно. Стал 2 раза в неделю играть в команде, это от 50 до 150 долларов за игру, плюс по 20–30 долларов за тренировки, и через день-два удавалось подзаработать по 100 долларов за судейство.

На улицах Нью-Йорка


— Этого было достаточно, чтобы жить?

— Чтобы временно перебиться — да, но чтобы реально зацепиться — мало. Нужна была нормальная, стабильная работа.

Я пробовал разные варианты. И официантом в ресторане пытался поработать, и роль гастарбайтера-строителя успел на себя примерить…

— Получилось?

— У меня с другом там такая комичная ситуация вышла — вылитые Равшан и Джамшут (смеется. — Прим. автора).

Чтобы как‑то помочь мне с работой, за меня поручилась женщина, у которой мы снимали дом. Она „сосватала“ меня знакомому прорабу (в прошлом такому же гастарбайтеру) и заверила, что у меня по части строительства и ремонта золотые руки, хотя я никогда ничем подобным в жизни не занимался. Но выживать как‑то надо было, я надеялся на удачу. С вечера на всякий случай почитал в интернете, как кладут кафель, а утром — на собеседование к прорабу.

Прошел я его по большей части благодаря опять же нашему арендодателю: она в красках рассказала, как якобы я отремонтировал ей дом: все покрасил, положил плитку и так далее. И сказала, что я вообще работал на строительстве небоскребов Москва-Сити. Видимо, впечатлившись этим фактом, меня все‑таки взяли на работу.

На объекте все началось традиционно с демонтажа. Я тогда подтянул себе в помощь еще одного товарища из нашей же группы студентов. А потом начались строительные работы, и вот тут мы, как говорится, дали жару. Первое, что нужно было сделать — уложить гипсокартон. Профессионалы знают, что для прочности конструкции листы гипсокартона распределяют в шахматном порядке. Но мы то были абсолютные „чайники“!.. Мы и наложили за день около 200 квадратов ровненько, уголок к уголку. Причем реально старались, чтобы без щелей, под линеечку.

А хозяином был тоже выходец из России, медик, который только-только купил этот дом. Кстати, дома там дорогие: от 500 000 долларов и выше. И вот приезжает он вечером вместе с прорабом, заходит, видит всю эту картину и говорит, что даже он с его медицинским образованием знает, как надо укладывать гипсокартон, а тут такое… Более красочную оценку своего мастерства мы услышали чуть позже от прораба, когда остались с ним наедине, — он оттянул нас по полной, припомнив Москва-Сити. Его можно понять: стройматериалов нашими стараниями было забраковано где‑то на 2000 долларов. В общем, там я тоже продержался недолго.

— Может, просто не нашли тогда еще свою работу?..

— Наверное, главная причина в характере — я никогда не хотел работать на кого‑то. Не привык подчиняться и действовать по чьей‑то указке.

Возможно, со временем, если бы я все‑таки решил тогда остаться в Штатах, вопрос с работой тоже был бы решен. Тем более футбольные перспективы были более чем заманчивы — на моем месте хотели бы оказаться многие, и сам тренер команды колледжа уговаривал остаться. Но на тот момент для меня было принципиально важным вернуться и отслужить в армии. Такое было воспитание, и дед у меня полковник. Причем я видел свою службу только в войсках спецназа и сделал все, чтобы туда попасть. В их подготовке очень многое завязано на физических нагрузках, а мне, как спортсмену, это близко.

После армии я пытался снова подать документы на выезд в Штаты, но мне было отказано в оформлении визы. Вероятно, свою роль сыграла как раз служба в спецназе: обычно для тех, кто там отслужил, действует пятилетний запрет на выезд заграницу.


УБЫТОК НА МИЛЛИОН? ОТЛИЧНО: ИДЕМ ДАЛЬШЕ!

— Идея заниматься заготовкой дикоросов пришла сразу, как только встал вопрос о занятости, или было что‑то еще?

— Эта идея возникла в моей жизни, можно сказать, случайно. А до этого, сразу после армии, я не терял надежды попасть в Америку.

Сначала поехал в Москву устраиваться бортпроводником в авиакомпанию „Трансаэро“. Правда, там меня ждала очередная неудача — я не прошел собеседование. В итоге отправился домой на Алтай и по пути заехал к родственникам в Новосибирск. Пока находился у них, меня вдруг посетила мысль, что можно заняться скупкой скота живым весом, подкармливать его и так же живьем сдавать с наваром. Тут же начинаю созваниваться с теми, кто этим реально занимается, и понимаю, что просто прогорю: нужно пастбище, своя техника и так далее. Разочарованный возвращаюсь в Бийск, и вот тут мое дело, можно сказать, само меня нашло. Встречаюсь я как‑то со своим давним приятелем-кумандинцем, с которым вместе играли в футбол, и он рассказывает, что их община выиграла грант по „Программе господдержки малочисленных коренных народов Севера“. Проект подразумевает переработку дикоросов. Холодильное оборудование уже доставлено, и надо запускать производство, иначе по условиям программы оборудование придется передать другой общине, но есть проблемы в финансах и помещении. В общем, приятель предложил мне стать напарником. Собственно, так все и началось в мае 2013 года.

— То есть самостоятельным предпринимателем стали не сразу?

— Да, поначалу осваивали дело на пару. Оборудование разместили в Сухой Чемровке и весь первый год не столько зарабатывали, сколько просто погружались в эту тему: вникали, как заготавливать, куда продавать. В результате по итогам года мы ушли в минус миллион.

Первое на чем прогорели — это гриб сморчок. По ценности он считается вторым после трюфеля и подается как деликатес в Германии, Швейцарии, Франции, Австрии.

Казахи заказали у нас большую партию сморчка — 8 тонн, но мы по неопытности взяли с них мизерную предоплату — 30 тыс. рублей при том, что рассчитывали продать по 110 руб. за 1 кг. Кроме того, мы не знали, что казахи не были конечным заказчиком, а выступали только в роли посредника.

И вот мы звоним, сообщаем им о готовности товара к отправке, они приезжают, но покупать гриб отказываются. Выяснилось, что они планировали сделать из замороженного гриба сухую сублимацию, но не нашли такой возможности, поэтому покупать сморчок отказались. А нам уже нужно освобождать холодильную камеру под следующую позицию (жимолость), которую под заказ мы готовили с бийской „Флорой“. В итоге пришлось срочно отдавать гриб первому попавшемуся покупателю, он оказался из Томска. Отгрузку совершили по цене 50 руб. за 1 кг при себестоимости 80 руб. Других вариантов у нас не было.

Вот такой был первый опыт сделки. Конечно, и потом было много ошибок, и сейчас проколы бывают — рынок очень динамично развивается, не всегда успеваешь за всем уследить. К тому же большую роль играет человеческий фактор: бывает, что бригады сборщиков подводят и сдают неликвид. Собственный бизнес — это всегда большая ответственность и риски.

Сморчок


— Миллион убытков — серьезная сумма. Что не позволило опустить руки?

— Спецназовская закалка. Со временем мне вообще пришлось оставить общину и двигаться дальше самостоятельно: у компаньона на тот момент были свои задачи в спорте, из‑за этого мы часто не могли работать совместно.

Сначала делал заготовки для ресторанного бизнеса. Звонил шеф-поварам топовых ресторанов, отелей и санаториев Белокурихи, Бийска, Барнаула. Узнавал, какие у них годовые объемы переработки облепихи, брусники, черники и так далее. На основе их заявок формировал свой план работы. Позже перешел на оптовые продажи. Первый опыт — полноценная заготовка и отгрузка 20 тонн облепихи для завода по производству соков, морсов и другой пищевой продукции.

— Что именно вы заготавливаете в последнее время?

— Мы сосредоточились на трех основных позициях — облепиха, гриб и папоротник. Все уходит в основном в европейскую часть России. По объемам нашему комплексу вполне реально перерабатывать до 500 тонн сырья в год, проблема только в площадях. Пока я в них ограничен, нужно расширяться.

Лидирующая позиция — это, безусловно, облепиха. Основной сезон заготовки — лето-осень, но и зимой стараемся заработать, собирая „дичку“. В день сборщик может набивать до 100 кг облепихи. Качество ее, разумеется, ниже, но, когда не сезон, она все равно активно идет на переработку для изготовления тех же напитков.

— Пандемия как‑то коснулась вашего предприятия?

— Поначалу была полная неопределенность. Рестораны долго не работали, на оптовом рынке образовался некий вакуум — все боялись очередных ограничительных мер, никто не хотел заключать контракты на какие бы то ни было объемы, вкладывать и замораживать свои деньги в такой ситуации. Мы долго сидели на паузе без понимания четких объемов предстоящей работы и ликвидности товара. Только в августе, когда понемногу начал оживать общепит, пошла работа и у нас.

Но зато этим летом я построил в селе Красный Яр Советского района заготовительный комплекс под приемку дикорастущей облепихи. С начала августа по октябрь успели поработать.

В ближайшее время дополнительно планирую перейти к производству собственной продукции: какая‑то своя фишка должна быть. Чтобы оставаться на этом рынке, надо расширять не только площадь, но и ассортимент. В следующем сезоне хотим освоить производство концентрата, из которого также можно будет готовить морсы и соки, но это уже намного проще, чем из непереработанных ягод. Следующим этапом будет, скорее всего, строительство базы, чтобы увеличить и площадь под холодильное оборудование, и под переработку, и под производство.

— То есть совершенно случайно Вы попали именно в тот бизнес, который имеет на Алтае большие перспективы?

— Думаю, да, хотя многие пришли в него гораздо раньше и, возможно, менее тернистым путем. Но я тоже нашел свою нишу и имею четкое представление, куда двигаться дальше.

Если говорить о дикоросах как об экопродукции, то спрос на них с каждым годом растет как у нас, так и за границей. Папоротник активно скупают Япония, Китай и Корея. Облепиха и в России пользуется большим спросом: заводы по производству напитков, джемов и прочего с каждым годом наращивают объемы переработки.

— У Вас в этой связи уже есть какие‑то планы?

— Ближайшая архиважная для меня задача — приобрести собственную землю под посадки. К сожалению, добиться получения участка пока непросто: все либо засеивается зерновыми, либо место и земля неблагоприятны для посадок. Последние полгода ведем переговоры с крестьянско-фермерским хозяйством: есть надежда взять там 200 Га земли под посадку жимолости и облепихи. А вообще мечтаю создать образцово показательный сад, где будет не только облепиха, но и другие сорта ягод. Я по натуре перфекционист и точно знаю — должно получиться. Пока же важно обеспечить себе гарантированную сырьевую базу. Благо, в этом деле у меня есть единомышленник, с которым мы уже 4 года как сотрудничаем. Он давно занимается выращиванием облепихи. Поиском земли и концепцией ведения хозяйства мы тоже занимаемся вместе и в дальнейшем планируем продолжать тесное сотрудничество. При выходе на большие мощности сложно все держать под контролем одному, а тут человек с большим опытом, к тому же мы друг друга уже хорошо знаем.

Облепиха в холодильной камере


„КТО, ЕСЛИ НЕ Я?..“

— Кроме бизнеса у Вас есть очень яркое хобби — бодибилдинг. Как Вы пришли к нему?

— Наверное, я бы до сих пор играл в футбол, если бы не травма ноги, которую получил на сборах в Америке. Ее невозможно полностью излечить, а если происходит надрыв сухожилия, необходимо 3–4 месяца, чтобы полностью восстановить работу ноги. Так что с футболом пришлось распрощаться. Но спортом я занимаюсь с 4 лет и совсем отказаться от него, конечно, не смог.

А конкретно в бодибилдинг попал благодаря своему другу, бийчанину Павлу Стребкову. Сейчас он живет в Санкт-Петербурге, работает фитнес-тренером, при этом уже давно тренируется и выступает как бодибилдер. Как выяснилось, начинал он еще в Барнауле под руководством Дениса Капустина — президента Федерации бодибилдинга Алтайского края. Меня это очень зацепило, и я тоже захотел попробовать. В итоге Павел познакомил меня с Денисом Капустиным, и вот уже 3 года он мой тренер и наставник, чему я очень рад. Денис авторитетный тренер, его приглашают в судейство на российские (главным судьей) и международные соревнования.

Бодибилдинг для меня не только спорт, а еще и своего рода искусство: здесь надо не просто накачать мышцы, но и сделать это грамотно, а кроме того, уметь себя подать.

— Это занимает много времени?

— Вообще любой вид спорта требует много времени и большой дисциплины, но в бодибилдинге масса дополнительных нюансов. Например, сейчас я готовлюсь к двум основным стартам: Кубку России, который пройдет в середине апреля в Краснодаре, и чемпионату Европы, который должен состояться в середине мая в Испании. В настоящий момент заканчиваю набор массы: в день приходится съедать до 700 г углеводов: гречки, макарон, риса или картофеля. В готовом виде это около 2 кг.

С середины января садимся на „сушку“ (избавление от подкожного жира. — Прим. автора). Питание диетическое, большую часть составляют белки: куриная грудка, красная рыба, говяжья вырезка. В общем, минимум содержания жира.

По возможности стараюсь 1–2 раза в неделю ездить на тренировку в Барнаул к своему наставнику. Предпочитаю, чтобы все было под контролем тренера, тем более у меня проблема со старой травмой, и здесь важно не переборщить с нагрузками. Уже был случай, когда я без согласования с тренером увеличил нагрузку и снова сорвал сухожилие на ноге.

Денис — тренер высокого уровня, постоянно совершенствует свои знания, знает строение и механику тела до мелочей. Ему я доверяю больше, чем себе и кому бы то ни было.


— Что вообще оценивается в классическом бодибилдинге?

— В первую очередь оценивают пропорции, эстетику, глубину мышц. Если у бодибилдеров-тяжеловесов в зачет идет масса и пропорции, то у нас больше смотрят на такой критерий как деление, сепарация мышц, то есть насколько спортсмен „высох“. Это когда уже мышцы делятся как волокна. Плюс есть свои нюансы. Например, нас же там гримируют, и мы на сцене все будто в одном тоне. Так вот если спортсмен „не довелся“ и в нем лишняя вода, то с большой вероятностью грим потечет — за это снимаются баллы. Казалось бы, мелочь, но нет.

— Вы в этом виде спорта недавно, и вот — чистое чемпионство в своей категории на Кубке России в 2019 году. Восприняли это как закономерность или все‑таки был момент какой‑то неожиданности?

— Да, 2019 год был моим вторым соревновательным сезоном. На главные соревнования съезжаются лучшие спортсмены со всей страны (чемпионы своих регионов) и каждый в прекрасной форме. Но через голову нельзя перепрыгнуть и прежде чем заявиться, нужно четко понимать, что твоя форма конкурентоспособна и ты готов биться за самые высокие места. Поэтому в тот момент мы выполняли свою программу „Максимум“: дойти до Кубка России, выставить достойную форму, показать красивый бодибилдинг и побороться за высокие места.

Но когда ты новичок и поднимаешься на высшую ступень пьедестала, конечно, приятнее вдвойне. Наверное, отчасти да — было для меня и неожиданностью услышать в конце свою фамилию, когда на сцене уже только два участника, и ты понимаешь, что кто‑то из вас будет первым. С другой стороны, я понимаю, что это закономерный результат нашей совместной работы с тренером и нам есть что сказать в этом виде спорта.

Конечно, бывают моменты, когда устаешь от диет, подготовок и задаешься вопросом: кому все это надо?.. Но спецназовская закалка и характер не дают отступать. К тому же кто, если не я (смеется. — Прим. автора).

Многие считают, что в этом спорте главное — нарастить мышечную массу, но на самом деле это только часть успеха. Мышцы надо еще уметь продемонстрировать.

И для меня „золотая эпоха“ бодибилдинга — это времена Шварценеггера, когда все спортсмены были харизматичными. На них хочется быть похожими. Это и есть настоящая популяризация этого вида спорта.

— В этом году основные силы бросите на чемпионат Европы?

— Конечно. Хотя краевые старты и чемпионат Сибири в Омске тоже планирую поддержать. Основная задача — хороший результат на чемпионате Европы и выполнение звания мастера спорта международного класса. Если ситуация с пандемией будет стабильна, в сентябре надеюсь попасть на чемпионат мира.

Кроме того, 2 раза в год проходит международный турнир Arnold Ciassic, где открывает соревнования и награждает атлетов Арнольд Шварценеггер. Конечно, хотелось бы пожать руку самому Арнольду. Ну или хотя бы помахать ему и лично передать горячий привет от спортсменов Алтайского края.


Фото Елены Коржевой, из личного архива Артема Андреева и открытых источников

Поделиться новостью